Форумавиа.

Воспоминания командира вертолета Ми-4 Гуторова Вадима Фёдоровича.
Учился 54-56 - Бугуруслан
Работал Хабаровский ОАО (249й ло)
1956-1964. 1969-1980
Петропавловск Камчатской обл. (Халактырка)
1964-1969
По-2, Як-12, Ми-4

Где-то в году 1965 летел Ил-14 из Магадана в Петропавловск на Камчатке.
Над Охотским морем отказал один двигатель.
Идут на одном, добавили до номинала, кое-как держаться.
При подлете к западному берегу Камчатки диспетчер аэропорта МВЛ "Соболево" предложил ему произвести посадку с убранными шасси на укатанную, но короткую полосу, значит ломать винты.
КВС по фамилии Юрчак решил лететь в Елизово. Маршрут срезал напрямик через Юрчик(2059 метров если помню). Над горами болтанка, не хватило мощности и 15-20 метров высоты.

После удара скатился вниз на 500 м, на него спустилась лавина, засыпало 10-15 метров снега. При ударе отвалилась плоскость.

Вот и полетели их искать. Погода - дрянь, осадки и обледенение. Правда спирт был, но низкая облачность не давала хорошо осмотреть сопки. Лазили по посёлкам, по партиям всяким, выясняли кто слышал рёв двигателя и где говорили то там то здесь искали везде внизу, в горы нельзя - облачность. Уже вечером улетели домой. На следующий день погода наладилась, продолжили поиски. Когда стали лазить по хребту б\м Слава Буравель увидел кусок плоскости. Доложили, немного покрутились, живых не увидели, полетели за прокуратурой и другими.
Всех привезли, стали искать но снега очень много. Привезли и печки и палатки и всё что надо. Искали долго, откопали двигатели, отвезли их, отвезли останки. Не нашли двух: женщину и бортрадиста. Их нашли через два года и здесь я познакомился с представителем зам командира магаданской группы, а председатель комиссии был нач.главной инспекции министерства. Он и пригласил меня на комиссию. Там говорит сейчас полетим с тобой смотреть место удара. Летали, а с зам ком.группы много искали, он нашел барограмму, улетел в Магадан. А женщина и радист вытаили сами, прилетели, привезли два гроба деревянный и железный, да не стали они паять а так просто налили много спирта на останки и с запахом доехали до Елизово.
И вот этот ЗАМ помог мне устроится с экипажем в профилакторий.

...

Решили геологи поехать на вертолёте. Их предупредили, что водочку в полёте нельзя, ибо достали уже своими пьянками и пьяными выходками, да и выходить в дороге, даже если сильно захочется, то нельзя. Все конечно поняли, покивали, взлетели. Но бортмеханик видит, что делается в фюзеляже. И говорит мне: распечатывают, достают стаканы, сейчас будут наливать. – скажешь, как нальют. – скажу. Я тем временем готовлюсь, погасил скорость до 50-60 км и как механик дал команду то отдал ручку и полностью сбросил шаг-газ. В это время получается длительная невесомость пока скорость не нарастёт до 200 км в час всё, что в фюзеляже оказывается под потолком. Когда перешли на нормальный режим бортмеханик вылез и погрозил им пальцем. Всё конечно разлилось, но больше уже не наливали.

...

1973 год. Работали на съемке, базу себе устроили на берегу речки Уда. Жили в палатке. Нужно зачем-то лететь в Экимчан, может жена прилетела на побывку или еще что-то, не помню. Через время прилетели назад, и предстала такая картина: всё разбросано, разорвано, был ящик со сгущёнкой - все до одной банки разодраны и выдавлены. Несколько ящиков с тушенкой и ни одной не испорчено. Конечно – медведь, но как он определил, где молоко, а где мясо - до сих пор не знаю, банки - то все железные, а говорят, медведи читать не умеют. Врут.

...

Пошли как то на работу два геолога, муж и жена. Было время, когда забирали оружие даже у геологов. А тут медведь, схватил жну и стал мять. Муж быстро в деревню, там охотники, прибежали, никого уже нет. Стали искать и под кучей хвороста увидели жену, была живая.

Пошли два москвича за водкой 7 ноября в геологической партии на Харпичикане. Там идти то всего 160 км по тракторной дороге. Через 60 км их поймала медведица шатун, обоих сожрала. Мне пришлось возить охотников. Прилетели, а медведица ждёт ещё. Застрелили и нашли обглоданные кости геологов. Забрали их и медведицу и отвезли к ним в партию.

Обычно шатуны к декабрю уже все дохнут от голода, для них в тайге нечего есть, а безоружный человек для медведя самая лёгкая добыча. А медведь, если раненый или не нагулял жир не ляжет.

В лесочке около Алдана две воспитательницы вели детей на прогулку. Положено было - одна впереди другая сзади, а они обе впереди идут и разговаривают. Один ребёнок немного отстал, выскочила росомаха и перекусила ему шейку.

...

У нас было много раз, после выключения трансмиссии машина давала крен: или с одного бока грунт мягче, или ямка образовалась, или б\м плохо проверил ломом лёд. Причин много, но раскручивать без запаса нельзя: вдруг ещё больше провалится? Побьешь лопасти. А как с большим креном раскручивать? Можно и перевернуться.
Значит нужно перед раскруткой машину выравнивать. Копали ямы, но раза четыре, за все мои полеты, бортмеханик спускал одну стойку, машина выравнивалась и раскручивай.
А раскрутил - то делай что хочешь, на базе ребята накачают.
Правда при посадке нужно подкладывать что-нибудь под одну сторону, но на базе это уже не проблема.

...

1962 год, пришёл на работу за день до конца отпуска, т.е. 3 марта, встретил меня КО и говорит: - завтра лети работать на Сахалин в Рыбновск для геологов-нефтяников. Собирай экипаж, документы и пр. 4 марта прихожу, всё готово, вылетели.
Начали работать. Нужно возить людей на профиля в Татарском проливе, много людей. Сначала брали по 15 человек, но день короткий, а работы у них много. Стал возить по 30-35 человек. Работа у них пошла, стали успевать. Работаем и все довольны - все смеются. Поехал с Сахалина начальник геологоразведочной конторы Ежов в отпуск на материк, а у него в ХБР друг - начальник ПАНХ управления Шевченко. Сели в ресторане, выпили, закусили, и Ежов говорит своему другу: - вот нам прислали лётчика хорошего, грузит по 30 человек и работа у нас хорошо идёт, много успеваем за день.
Цепочка заработала - естественно Шевченко на следующий день звонит моему КО Красовскому: - вот лётчика прислали, грузит по 30 человек, а то их, cахалинский КВ Боровский по 600 кг и не больше. КО вызывает моего КЭ Семёнова: - кто работает на Сахалине у тебя? Он: - ГВФ работает (Гуторов Вадим Федорович). - Дак лети и разберись, есть сигнал, грузит по 30 человек.
Полетел КЭ, долетел только до Николаевска, а там даёт мне РД прилететь за ним. Прилетели, забрали, он мне: - есть сигнал, что ты нарушаешь. Говорю: - буду землю грызть - больше 16 человек не брал, проверяйте барограммы, опрашивайте экипаж. Семёнов меня конечно поругал и мы его отвезли опять в Николаевск. Собрал всех начальников партий и говорю: - шабаш, вожу только по 16 человек. День работаю по 16 человек, бичевня начали меня спрашивать, почему так?
Говорю, стуканули меня, и мне запретили нарушать.
Но на следующий день не выдержал и стал работать как прежде, по 30, но больше, почему то, никто не закладывал.
Отлетал саннорму и улетел в ХБР, на моё место прилетел кв Арсененков.
Там был один фокус, когда заказчик узнал, как я работаю, то мне стали давать пачку, штук сто или более заявок подписанных о выполнении работы, т.е. авансом. И дали после меня Арсененкову авансом, а он работал как Боровский, а заявки то уже подписаны.
И были неприятности у командования и с ГРК, был шум, но по закону геологи ничего не могли сделать.

...

Только ввелся, летел в Троицкое по р. Анюй. Уже вышли на равнину с гор к Троицку, но пришлось лететь в облаках на привод Троицка. Перед ним стал снижаться и уже снизился до 400 метров, недалеко уже Амур. И вдруг прямо по курсу увидел скалу перед собой. За одну секунду набрал 700 метров и дошёл уже на 700м. в облаках на привод Троицка. Там снизились под облака и произвёл посадку. Оказывается, перед Троицком маленький хребетик с максимальной высотой 370 м. и как получилась высота над сопками ниже, думаю из-за разницы в давлении и малого опыта в полётах. Это был конец 1958 г. или начало 59г, опыт на всю жизнь.
...

63 год, Сахалин. Вылетели зачем-то в Москальво. Сели на маленький стадиончик, что-то грузили-разгружали. Надо взлетать, оторвались, начали разгоняться и о боже: пришлось на малой высоте пройти над ракетными установками.
Говорю экипажу, будут пытать. И точно, прилетели в Оху, нас сразу всех арестовывают, разводят по разным комнатам и давай допытываться - зачем фотографировали. А до этого обыскали вертолёт. Наверное часа три мурыжили, но потом отпустили.

...

Работали в Таланже, это на север 40 км. от транссибирской магистрали на геофизической съёмке где-то 1969-1970 годы.
Вылетали рано, часов в пять, идем мимо геофизической партии, смотрю на небольших сопочках стоят люди и машут флажками, мол, что-то случилось.
Сели, говорят вчера вечером ранили в живот человека - надо его везти в больницу. Ну что ж, человек - важнее работы. Загрузили носилки и полетели. В 15 километрах курорт, там есть врачи. Сели, нам говорят – не возьмем летите дальше. Заехали дальше, уже в посёлок на транссибирской магистрали. В больнице сказали не возьмём везите дальше. Полетели, на пути посёлок Биракан. Я знал где больница, Сели около, говорю ребятам с медсестрой несите, ставьте носилки около дверей и сами быстро на вертолёт и летим работать.

...

Иван Титов сломал лопасти на охоте. Дал РД что лопасти расклеились.
А мы прилетели на местную базу для другой работы.
Дают команду из ХБР - ждать. Вылетел в-т, привезет лопасти, мне лететь на этом вертолёте с лопастями потому что, у Титова плохая площадка.
А Ивану команду - ждать, когда я привезу ему лопасти.

Прилетел вертолет, привез лопасти и инженера для инспекции.
Я ему - там очень плохая площадка, тебя не возьмем, привезу лопасти сюда - здесь и инспектируй.
Нашли Титова, стоит вертолет, лопасти зачехлены, никого нет.
Когда узнали что я прилетел один без инспекции - обрадовались. Сняли старые лопасти - говорю, бросайте с обрыва. Побросали, повесили привезенные и двоем улетели.
Инженер - а где старые? Говорю, мол, площадка плохая, сами кое как взлетели но если надо то привезем лопасти, но позже, когда будет оказия.
На этом все и закончилось.

...

62год. Работал в Алдане.
Сели на речку, выгрузились, а садились носом на берег-хвост над водой.
При взлете нужно развернутся обратно и потом уже в разгон.
Начал разворот и тишина, машина метров с 10 посыпалась. Выждал до 1 метра и как учили рванул шаг-газ полностью. Упали даже не очень сильно, ударили основные стойки о гравий, а передние на мягкое место. Но сломались обе полуоси.
Улетели в Алдан, там у инженера взаимообразно взяли две стойки, поставили и долетали до саннормы.
Поехал в ХБР за стойками. И сделал большую глупость, никому из начальства ничего не сказал. Даже встретил меня ЗКО Мазников, спрашивает, мол, саннорму отлетал, я и сказал что да.
Купил ящик шампанского, отдал техникам и они взяли стойки и даже отвезли на большой аэродром, где приземляются тяжёлые и даже загрузили в Ил-14. Вылет в 5 утра. Сижу жду. Нужно лететь сначала до Тахтамыгды, потом на Ли-2 в Алдан.
Смотрю на землю и вижу своего зам кэ Серебрякова. Он оказывается тоже летит в Алдан меня же и проверять. Только зашел в самолёт - увидел ноги и сразу: твои?
Ну что делать, мои говорю. Пока долетели до Алдана я его поил чтобы не заложил. Прилетели пришли в пилотскую и его первые слова - пиши объяснительную.
- да ты что?
Если я, говорит, не скажу ничего меня могут снять.
Но ему это не помогло, уже в Якутии, куда он перевелся из ХБР, чуть не судили за шкурные вопросы.
И вот отлетал ещё саннорму и меня вызвали в ХБР, и мой ЗКО Мазников говорит с издёвкой - дурак (да я и сам знал), если бы сразу сказал может за посадку благодарность получил а так на 3 месяца иди во вторые.

...

Зима 1968, Камчатка, уже комэск.
Упал Ан-2 на юго-востоке Срединного хребта, 30-40 км от Елизово. Пришло сообщение от КО вылетать по поиску и спасению. Полетел, б\м Саня Перевертин, второго не помню. Нашли быстро, увидели люди ходят, но сесть на склон заснеженной сопки нельзя, будет снежный вихрь, опасно. Запросил разрешить посадку с риском сломать машину, чтобы на наше, уже чёрное место, мой зам - Юрий Дмитриевич Замула, который к этому времени уже здесь крутился, сел. Запрашивал через диспетчеров, дошло аж до ДВУГА в ХБР, минут через 20 начальник управления Езерский лично разрешил.
Стал садить машину, но садил её глядя не вперёд - там невидно ничего, а назад. Так садил первый раз в жизни. Ну что, завис на склоне здесь было буквально несколько травинок и потихоньку стал снижать машину. Перевертин открыл дверь, смотрел вниз, определял высоту, только увидел - выскочил и уже по нему уверенно посадил.
Вывезли 11 человек, КВСа при посадке разорвало пополам, второго выбросило через открывший фонарь и отвалившийся двигатель проехал по нему.
Потом туда летал еще много раз с различными комиссиями.

...

Якутия, 1962 год.
Сели на сопку 2000 м., высадили двух геологов. Нужно взлетать а бм показывает надо выключатся. Открыли капоты, увидели - течёт масло из целиндров.
проверили - течёт, доложили в Алдан и нас вывез якутский вертолёт.
Через два месяца привезли из казани целиндры и поршни. Но нам добавили, что на нашей машине ветром вывернуло и сломало одну лопасть. Прилетели на с-те в Алдан, взяли от другого в-та лопость и с нами прилетел инженер из хбр. Он только перешёл из УТО к нам в эксплуатацию подзаработать. Ещё был я, второго не взяли, бм и техник, итого4 чел.
Сижу на камне, готовлю еду а ребята ремонтируют, всё готово. Поставили лопасть запустили надо отбивать соконусность но гоючего всего 300 литров, а лететь 25 мин до бензина на метеостанции. Взлетели и началась болтанка, наша лопасть тяжелее привезённой на 1700 гр. прилетели в Спокойный, а до Алдана ещё 240 км.заправили из бочек, надо лететь а инженера нет Пошли искать, он говорит, мол, я незнаю как вы летаете но с вами я не полечу. Попросил ребят чтобы они его силой затащили, полетели. Соконусность отбивать бесполезно, большая весовая децентрация. С такой болтанкой и долетели.
И инженер сразу ушел опять работать в УТО преподавателем двигателей
....

Летали на поисковой съёмке над тайгой, а это полёты на 5 метров от леса и нет ни одной дырки куда бы можно приткнутся.
Только начало маршрута на речке Бурея и конец. Длинна маршрута 30 км. и вот меня приперло в туалет.
Дотерпел кое как до конца маршрута и сразу приткнулся, основные колеса в воде, а передние на гальке.
Выключать двигатель при этом нельзя, чтобы аппаратура не вышла из режима.
Выскочил перед двигателем присел, сделал свое дело.
Залез в кабину стал вводить коррекцию и дудки. Как работал двигатель на малых так и работает. Глянул на БМ, он аж изменился в лице сразу выскочил. Открыл спереди лючок. Глянул и обомлел - Рассоединилась регулируемая тяга - при этом двигатель сразу уходит на малые обороты, если б на 5 метрах произошло- там спасу б уже не было.
Говорю операторам, работу на сегодня закончили.
БМ говорит, всех пою, кто сколько сможет, сегодня пьем за задницу Федоровича.

=====

SERDG
Прочитал, и меня как током дёрнуло!А у меня ведь точно такае же хрень была!
Пилоты говорят, что-то на газы как-то странно реагирует.После очередной посадки открыл передний лючёк.А на этой тяге, к НР(? уже не помню)один болт, а гайки нет.Тяга болтается вот-вот соскочит.У меня волосы дыбом стали.Где-то со створок снял похожее крепление, поставил. На базе вручил остатки выпускавшему технику.
Сохрани на память.
...
Viktor49A
По управлению несущим винтов было, у нашего экипажа: выпал болт, где-то в поперечном или продольном управлении.
К счастью - на зависании.
К несчастью - в стороне от размеченной площадки. Никто сильно не пострадал. Побились конечно ребята, и сильней всех бортмеханику досталось.Болт был вставлен "вниз головой".

Форумавиа.

Viktor49A

Добавлю коротенький рассказ ранее написанный, о первых шагах на ласточке,
под названием Ми-4:

- Будешь слева крутить ? - спрашивает Александр Васильевич - мой командир звена
на Ми-4.

- Чего спрашивать то ? По глазам видно - рвётся изнутри радость: мне, второму пилоту – "без году неделя" - доверяют ! - Буду конечно – бормочу благодарно и, пока не передумали скатываюсь вниз по лестнице.
От радости, чуть не смёл с неё «бортового».

- Тю – шальной ! - смеётся Н.З. - так в шутку зовём уважаемого нами Николая Захарыча, нашего бортмеханика - громадного роста мужика с рассечёной губой и огромными ладонями.
Его боятся даже угрюмые, заросшие густой щетиной, буровики, бредущие к вертолёту неуверенной походкой, выдающей неумеренно «отдыхавших».
На его грозно сдвинутые брови и маленькие глазки в которых прячется смешинка, нельзя смотреть без трепета. Весь вид говорит сам за себя: Вот я тебя щааас !!!

От его вида и взгляда безропотно выгружают «излишки» пайка, из-за якобы «перегруза», в виде консервов. Причём, излишки выгружают в том же вертолёте в котором летят. Выкладывают... в ящики, на задних створках.
И безоговорочно выходят лишние, когда на лютом морозе и на пронизывающем до костей ветру, торопятся в теплое чрево грохочущей "четвёрки", улетающие домой.

- Ты куда, Витька ? - изумлённо вскидывает брови Н.З.?
Сияя как медный тазик на весененем солнышке, тычу пальцем в потолок.

- А-а - тянет Н.З., ну давай сынок. - Осторожно только ! - Не убей старика.
Но я уже не слышу ничего: птицей взлетаю по щёлкающим как волчья пасть, пружинящим ступенькам наверх, в вожделенную кабину.
Там тепло - недавно убрали рукав подогрева, а сидение ещё хранит тепло Сан Васильича.

Кручу рукой – «к запуску !» и, через пяток минут, мы уже «вспорхнули» с площадки заказчика, недалеко от атомного опреснителя солёной воды, в г.Шевченко.
Пошли работать в район Нового Узеня.

«Открутив» рабочий день, счастливый и уставший, впервые - сам, осторожно и бережно рулю по бетонке аэропорта.
Васильич нет-нет да и дёрнет рукой, вроде волосы пригладить хочет.Но потом, передумывает.
Зарулили; встал против ветра и нежно опуская шажок на пол, чувствуя вдруг, что вертолёт как то странно просел чем то "бумкнув".

Но техник, внизу-впереди - делает «крест руками».
Переключив на «единичку», давлю кнопку отключая трансмиссию.
Щёлкаю на ноль переключателем магнето, и потянув кран останова, «тушу» движок.

- Рр-ах-ах, чмок-чмок-чмок - задохнувшись стихает полуторатысячесильный зверь, в железной клетке под ногами.
- Приехали !
Повернувшись к Васильичу, выпаливаю скороговоркой: «разрешите получить замечания, тащ командир ?»
Тот смотрит на меня, улыбаясь глазами.
- "Ты, сынок, на велосипеде ездить умеешь ?" - спрашивает Васильич.
Чувствую подвох, но в чём - не врубаюсь.

- «У-умею - неуверенно бормочу, и Васильич удовлетворённо кивнув головой, зовёт
жестом – пошли !
Быстро - задом-наперёд и щёлкая ступеньками, слетаю вниз, к задумчивому «кэзу» и заломившему шапку на затылок, Захарычу.
Они пялятся на заснеженную поверхность рулёжки, чмокают губами и качают головами.

- «Да что такое ?» - хочу спросить и осекаюсь - на снегу отчётливо видны следы "нашего" руления.
Но полос на снегу, от рулившей вертушки, только от.... двух колёс, левых.
Васильич с Захарычем смотрят на меня, делают "большие глаза" и показывают жестом и пальцами: а где еще два ?!
- Аааа !- доходит до меня. То-то Васильич дёргался.
Но терпеливо ждал однако, будучи наготове.
Ну и нервы !

....

Вдалеке, и справа-сзади виднеется станция Шетпе, недалеко от которой этим летом мы нашли сбежавших заключенных, из зоны строгого режима.
Странная и страшная история там была: Сбежавшие зеки воспользовавшись отсутствием начальника зоны-колонии, пробрались в дом где тот жил, измордовали всю семью и ушли в степи.
Нашу вертушку подняли в воздух, едва забрезжил рассвет, но первый день поисков ничего не дал – слишком велики расстояния в этом безлюдном регионе и было неизвестно направление движения беглецов.

На второй день - появилась информация, что они угнали Зил-130, и обозначился район угона.
К концу дня мы нашли их недалеко от мест, где сейчас летим.
На борту вертушки были милиционеры вооруженные автоматами Калашникова, с огромными собаками на длинных поводках.
Нас заметили с земли, но останавливаться не желали. После нескольких автоматных очередей с борта, машина вроде остановилась.
Сели и мы, метрах в двадцати-тридцати перед ними, на степной дороге, держа вертушку "на газах".
Вдруг, увидели, что полетела пыль из под колес, и машина понеслась на нас набирая скорость. Было явным - отчаянное желание таранить и повредить вертушку.

У моего молодого, но уже опытного командира была отличная реакция, и он практически «выдернул» вертушку, перед самым носом несшегося на нас, грузовика.
Мы развернулись, взлетев, а автоматчики открыли огонь по колесам и двигателю машины. «Зилок» встал, паря и дымя, а и из кабины вышли с поднятыми руками трое беглецов.
Что с ними делали – лучше никому не знать.
Потом их связали «колесом» и бросили на пол вертолета, а мы, взлетев взяли курс на Шевченко, где уже ждала спецмашина на окраине города забравшая всех с борта.

...

Скоро выйдем на обрывистый берег залива "Комсомольский".
Идём на безопасной высоте; видимость – превосходная и полёт проходит спокойно. Бортмеханик мирно спит, сидя у меня за спиной.
Я заполнил нужные строки "задания на полет", и оформил список пассажиров. Уложил все в портфель и закрывая его - уронил резинку на пол.

Наклоняюсь вперёд, чтобы поднять, как вдруг пол кабины ринулся навстречу, а ручка управления чудом не выбила глаз, скользнув в сантиметрах и оцарапав щёку головкой крошечного болтика, крепящего шильдик кнопки «Радио».

Неизвестная силища дёргает и рвёт вертолёт вверх. Нас бешено трясет и стремится перевернуть «через голову - на спину».
Командир отчаянно толкает "ручку от себя" импульсивно гася и боковые броски машины.
Он "сбросил режим двигателю" до минимума, но вертолёт продолжает неуправляемо становиться "на дыбы".
Бортмеханик сорвался с лестницы за моей спиной, и с криком улетел в фюзеляж.

Помогаю командиру держать ручку управления, хотя усилий никаких и не требовалось – она болталась как тряпичная. Бросаю взгляд на приборы и не вижу стрелки вариометра на привычном месте: она лежала чернея на стекле, внутри и внизу шкалы прибора.

Говорят, что в такой момент видят какие-то отрывки и моменты из прошлой жизни - мелькают как кадры кинофильма, мгновения воспоминаний. Но ничего, кроме парализующего ноги страха и неизвестности, не помню. Это сейчас постепенно излагаю, а тогда - всё длилось секунд тридцать-сорок, которые казались бесконечно тянущимся кошмаром.

Внезапно, когда вертушка фактически стояла «на хвосте» - вертикально, и толчки снизу подхватывали и валили воздушную машину на спину, так же внезапно как началось всё и прекратилось. Вертолёт стал управляться слушаясь рулей.

Мы - переглянулись с командиром.
Думаю, что вид в эту минуту у нас был не самый лучший, но волна радости поднималась из груди: Всё работает как прежде, и мы - живы, слава Богу !
Осмотрели всё вокруг, но парень как сквозь землю провалился. Топливо - убывает на глазах и надо возвращаться.
Высадив парня-буровика который был с нами, у вагончика буровой, взлетели и легли на курс домой. Да только руки, сами отворачивают с курса стремясь обойти залив стороной.

Набрав воздуху и сжавшись, подходим к обрывистому северному берегу где нас «пыталось перевернуть», чуть северо-восточней.
Секунды бегут, а время - словно остановилось для нас и тянется, как резиновое.
Прошли берег залива, вышли на плато полуострова. Но, всё - спокойно в воздухе: Никаких бросков и тряски словно и не было ничего.

Сели в аэропорт Шевченко и рассказали на «метео» что пережили.
Там выслушали и переглянувшись, ответили: Сказки какие то рассказываете.
Никаких подобных метеоявлений никто там не наблюдал. Ни-ког-да.
- Ну как же ? Мы наблюдали ! - говорим.
В ответ - пожали плечами.

- Скорее всего – сказали нам позже, уже дома, метеорологи - это была так называемая «орографическая турбулентность», за счёт сильного ветра с севера набегающего на выступающий обрывистый берег залива. Конечно - они продолжили - в этот, кверху завихряющийся слой ещё надо умудриться попасть.
- Похоже мы его, этот слой, и нашли – думает каждый из нас про себя.

...

Любимой шуткой одного нашего командира, было доводить до состояния истерики молодых и ленивых бортмехаников = Когда те в полете спускались вниз и укладывались на лавку подремать до посадки, выждав некоторое время командир с силой бросал в пол пилотской кабины прихваченные с собой пассатижи.
Через пару секунд у меня за спиной вырастала голова бортача с выпученными глазами, и он орал без СПУ: командир, подредукторная лопнула, садимся скорей ! Чаще всего командир любил это делать когда мы шли над водой. Он тоже делал испуганное лицо и начинал дергать шагом, вроде садиться "под собой".
Тогда "свежий" бортач испуганно орал: Куда нах_й ! Под нами - вода !

....

А над молодыми вторыми подшучивал бортмеханик Николай Захарыч, светлая ему память.
Если он видел, что второй клюет носом держась за ручку, то просовывал под его сиденьем длиннющую лапень и дергал за тягу, "на себя". Ручка выскакивала из руки перепуганного второго и, мягко ..возвращалась "вновь на место"
Второй испуганно маячил командиру, а тот прикинувшись ветошью, тоже делал испуганные глаза и приглашал "на совещание бортача".
Некоторых доводили до состояния "родимчика"

...

Надоело ходить «ниткой за иголкой» - вторым пилотом за командиром. Так хорошо начались мои самостоятельные полеты, командировки. Сам себе хозяин и сам голова. Спокойная и размеренная жизнь, примерно такая же работа. И если бы не эти досадные наезды и закладывание друг-друга, сейчас сидел бы я на берегу Урала с удочкой в руке, в «режиме дежурства».
Наш заказчик - начальник компрессорной станции газоповода "Средняя Азия-Центр", сразу поставил «вопрос ребром», едва я прилетел на замену напарника:
- Мне - пох где ты будешь и в каком состоянии ! При команде «Авария», вы должны быть с работником газопровода через двадцать минут в воздухе и «носом» - на ближайший к взрыву кран. Если раньше - ещё лучше. Всё учтётся, в конце командировки в виде «благ» – ящика чешского пива и(или) коньячку.

И началась моя самостоятельная жизнь, которая очень пришлась по душе. Я работал, меняясь на точках с моими коллегами через пятнадцать дней, что было очень удобно и не накладно – и для нас и для заказчиков.
Прошло лето, настала осень. Первую зиму не давали летать самостоятельно, и я не мог дождаться весны, чтобы продолжить свою интересную работу дающую возможность наработать замечательный опыт и навыки.
"Гром грянул" после очередной проверки оперативной точки, когда начальство завернуло мне белы руки за спину:
- Колись, давай ! Что, где, когда и сколько настрелял, живности ?! Мы - все знаем. Даже места - где и когда.
«Наезд» был столь стремительным и неожиданным, что я слегка растерялся вначале.
А потом разозлился: Нашли преступника и хулигана ! Я не пил по черному в командировках как некоторые, работу делал вовремя, документы оформлял правильно и отсылал своевременно. От заказчика были только слова благодарности и поэтому не на шутку осерчав, «уперся рогами». Но вскоре, не желавшего «колоться» - меня «ссадили на землю» и размышляю вот теперь, о превратностях судьбы, сетуя на незнание людей как оказалось.

Сын подрастал, деньги кончались. И вскоре начальство видя, что продолжаю упорствовать выдало: Будешь молчать - будешь сидеть без полётов. Или - говоришь, что спрашиваем или…
- Или - говорю.
- Ну, так сколько ?
- Три – говорю.
Начальство покачало головой.
- С кем ? – продолжают интересоваться.
- Ни с кем. Сам.
Смеется начальство: Что сам ? И летал сам и стрелял ?
Киваю головой: Угу.
- Ладно. Не хочешь, не надо. Пойдешь опять вторым, на «четверку».
Киваю головой: Пойду. А что мне остается ?
....

Мы с командиром молча посмотрели друг на друга.
- Чё вылупился ? Как завез, мол, так и выкручивайся – читаю в глазах «фюрера» «приговор».
Ахааа !
Быстренько переключаюсь на КВ станцию, и ору так, что бортач поперхнулся:
- Мол, мы вот-вот, счас уже Макат пройдём.
Гурьев помолчал маненько, и спрашивает гад: А чё это вы на "коротких волнах" докладываете ? Меня что, на УКВ не слышите, что-ли ?
- Не – ору, не слышим. Помехи забивают.
- Ну-ну – говорит. Доложите «рубеж тридцать».

А какой тут «рубеж тридцать», если мы - хрен знает где ?! Да и бензина, что-то маловато осталось.
.
Связь уже по УКВ держим. На УКВ виден "пеленг" на нас, но «он» - уже не так страшно отличается «от нормы». Ведь мы должны были подходить с «восток-северо-востока», а идем с «восток-юго-востока».

....

А в нашем управлении сняли с лётной работы, на время, ребят - экипаж с Ан-2, прилетевших ночью с тяжелобольной, только за то что была просрочена ночная проверка.

Выпороли, собрав на разбор весь огромный авиаотряд пилота Ми-2, за то, что сел на вынужденную, понимая что топлива до Джамбула не хватает.
- Мол, как так ? - ты же должен был рассчитать все ?
А на этом маршруте, топлива всегда в обрез было. И если считать по штурманскому бортжурналу да с учетом всегда западных ветров, то туда нельзя было нам летать вообще, т.к. напридумывали поворотных пунктов которые увеличивали расстояние под 600км.
Мы молча, всю жизнь ходили напрямки срезая путь, а он - бывший "восьмерочник", полетел "как положено". За что и выпороли прилюдно. С_ки.

...

На Балхаше.

Погода может поменяться в течении считанных минут:
...Только что светило солнышко и зелёные волны с легким шорохом накатывались на покрытый галькой берег. Чайки носились над прибрежными волнами, но вот уже темнеет на глазах небо, и стихает ветер.
На воде - зеркальная гладь. Ни птиц, ни живой души на берегу.

Вдруг, резко налетает из ниоткуда, ураган ! Чернеющее небо разряжается молниями, волны, пенясь, начинают накатываться на берег поднимая волну всё выше и выше.
Вода становится белой у берега и чёрной вдали, лишь бегущие в никуда гребешки волн, светлые. И начинается такая кутерьма, что становится не по себе !

Я - прячусь в доме, и сквозь окно наблюдаю за вакханалией на море.
Что интересно… так это то, что всё может закончиться через тридцать минут - так же быстро как и началось, а может бушевать и до утра.

...

В общем, отдых шёл полным ходом, и мы с моим военным коллегой - когда у него выдавалось время – пропадали в бассейне. А время у него выдавалось почти регулярно, как ни странно.
Правда, огороженный высокой сеткой бассейн, почему то был закрыт на замок.
Но, что такое забор, высотой пара-тройка метров, для молодых и спортивных ребят !?
Мы выбегали из квартиры в одних плавках, и бежали наперегонки, набирая скорость, чтобы в прыжке залететь как можно выше, и ухватиться за верхнюю перекладину ограды.

В один из таких прыжков, я неудачно зацепился «почти центром плавок», за торчащий кусок проволоки ограды и выдрал клок рядом с «интересным местом», не повредив слава Всевышнему, «само место».
Если порванные плавки ещё можно было выкинуть перед приездом домой, то «это место» не выкинешь, и его - всё равно обнаружат, и тогда... Даже не берусь, предсказывать «последствия».
Я – загрустил, а Сашка – мой квартиродатель, продолжал бегать в бассейн. Мне же оставалось, только смотреть, как люди прыгают с вышки и отдыхают.
Про мою «беду» узнала супруга Сашки, и предложила услуги по починке, но у неё, нечаянно, получилось как бы наведение супермарафета, на плавках, снаружи.
Когда она вынесла «отремонтированную деталь мужского туалета», мы - охнули от неожиданности: На месте выдранного куска, сияло ...красное сердечко из прочной ткани, здорово украшавшее и делавшее "его" снова пригодным к эксплуатации.
Но ! Но, не пригодными для «приема-передачи», в стирку, дома.

- Хех !- сказал Сашка. Выкинешь, и вся недолга. Скажешь – потерял, или украли и, заржал. Я, счастливый вновь обретенным средством для купания кивнул, и мы тут же «испытали ремонт» - накупавшись вдоволь, и приведя в восторг новым видом «купальнага кустюма» всех, кто был с нами в бассейне.
А в день отлета домой, по привычке сунул их – заботливо постиранные вместе с форменной рубашкой, Сашкиной супругой, в портфель и, благополучно забыл.

Мы - кто желал - обменялись адресами, и ранним утром таки взлетели, спустя неделю с гаком после приезда, дав прощальный круг над городком. А через год, в дверь позвонили, и на пороге возник, счастливый и демобилизованный Сашка, к тому еще и свободный как муха, так как развелся напрочь, со своей, такой рукастой и очень понравившейся мне, супругой. Ну да не мне их судить, и я - принял Сашку, тоже по полной программе.
А при расставании, подарил ему заначенный со времен работы на Ми-1, ящик «Будвара» - замечательного чешского пива.

Мда. Кстати о доме.
Как я «блеял» дома, по прилету, надо было видеть. Ведь думал что выкинул…..
Только каким местом думал ?
А тут, «их» только в нос, не тыкали мне «красивой заплаткой» и его «интересным место-расположением».
Пришлось рассказать, «как было дело» и чьих рук, заплатка.
Поверили.
С большим трудом. Правда, ненадолго.
- А плавки ? – спросите вы.
А плавки таинственным образом исчезли, из моего гардероба.
Но появились другие - новые, красивые и с декоративным ремешочком по поясу.
Правда, в командировки их мне «не выдавали». Но, слава Всевышнему – ещё существовали магазины где их можно было купить, а перед возвращением домой – не забыть выкинуть.

Из канала Дзен
Авиация и техника - СвердловскАвиа

Однажды зимой экипаж попал в снежный заряд, пока его обходили потеряли ориентировку ( GPS-ками в ту пору еще не пахло - летали по пачке Беломора карте ), смотрят внизу охотничье зимовье, а рядом охотник стоит в лыжи обутый. Решили подсесть, спросить, куда их занесло и в каком направлении двигаться дальше.

Выбрали полянку, подсели, а зима снежная была, провалились в сугроб по самое брюхо, командир машет охотнику: "типа подойди, дело есть".

Мужичок подкатывает и командир его спрашивает:
- Мы где?
Мужик в ответ:

- Че???

И пытается подобраться поближе к блистеру, движки шумят, не слышно ни черта.
Командир ему снова:

- Мы где?
Тот опять не расслышал и решил встать ногой на ПВД, чтобы поближе подобраться.
(ПВД - приёмник воздушных давлений. Используется при определении высоты.)

Командир понял, что ПВД может придти пушистый зверек, орет ему:
- Убери ногу!!!
Охотник снова:

- Че???
Предвкушая хруст отломленного ПВД, командир бьет охотника по морде, тот падает в сугроб. Командир берет шаг и вертолет улетает ...

Мужик сидит в сугробе и думает. Стоял на месте, никого не трогал, прилетел вертолет - дали по морде и улетели. За что???

Рассказал Петруня.

https://proza.ru/2021/04/15/1724

Забавный случай был, в старом аэропорту Гурьева. Ныне, этот город называется Атырау.

Конечно, если бы знал тогда что наш заход на посадку вызовет пристальное внимание, не стал бы привлекать его. Ни к чему это - лишние глаза.
Но, не задумываясь о последствиях внимания кучи авиаторов внизу, будучи уверенным в себе и при полном доверии командира заходил на посадку по быстрому: дав педаль от души на четвертом развороте, то есть доворачивая скольжением, сходу, на посадочную траекторию, практически под 90-100 градусов.

Такой маневр имеет свои преимущества, такие как интенсивное уменьшение скорости полёта без ухудшения управляемости, точное попадание в точку приземления с небольшой поступательной и при такой же вертикальной скоростях полета. Ведь машина хоть и идет по крутой траектории и с опущенным носом, но чутко и вполне управляемо. Заход на площадку получается без перелетов и недолетов, а если умело выполнить, то и не поднимая пыли. А пыли в этом регионе Казахстана было "завались". В это-то время года...

Так же я не знал, что на нашей оперативной точке сменился «Старший ответственный» и прилетел «дядя Женя» - так мы звали бывшего замкомандира лётного отряда. Он был уже нелетающим, но не хотел сидеть дома и пропадал с нами, тремя или четырьмя экипажами обслуживающими газо-нефте-промыслы в Гурьевской и Шевченковской областях, в командировках.
И я не подозревал  конечно, что, глядя на наш заход с Акимычем,..... ребята сделают ставки...

А дело было так.
Отработав весь день на палящем солнышке идём на посадку, на крохотную разлётную площадку на старом грунтовом аэродроме, в Гурьеве. Летом она всегда в пыли: ветер нагоняет песок и пыль с севера.
И когда заходит «Четвёрка»* с юга на север против ветра, да бьется в истерично-судорожной тряске от перестраивающейся в воздушном потоке несущей системы, если зависает перед приземлением, то нагоняет такой мрак вокруг, что достаётся всем, а не только не успевшим убежать в служебный вагончик.

Мы с Акимычем идём последними сегодня, «хоть и крайними». Остальные борты уже «попадали», и теперь, сидя в курилке, экипажи разбирают по косточкам наш с Витей заход на посадку. Для них мы как на ладони, словно в природном широкоэкранном кинотеатре.Ветер дует «от них», и поэтому мужики безбоязненно сидят развалившись, в тенёчке и на сквознячке. Вся пыль которую мы поднимем, уйдет в степь, на север.

С ними вместе сидит и смотрит наш «заход» и  дядя Женя, понятное дело.
Он - бывший военный, истребитель - уже в приличном возрасте по сравнению с нами.
В общем народ развлекается глядя фильм «живьем», под названием «Посадка вертолета Ми-4 на пыльную площадку».
Для многих из них уж больно энергично и круто, «падает» вниз наша вертушка.

Народ сидит и спорит: "Кто рулит сейчас?".
«Стороны» разделились, и одни говорят – командир.
Другие, хорошо знающие меня - "второй пилот".

Шлёп! Без подскока, без зависания, "по вороньи", мягенько касаемся площадки уставшими за день ногами-шасси вертолета, энергично взяв в момент касания "шаг-газ" несущего винта и одновременно выворачивая коррекцию управления двигателем. Этому научил опыт полетов на маленьком и шустром вертолёте Ми-1, а на грузном, семи с половиной тонном Ми-4, подтвердил пригодность метода и для него. У обоих типов винтокрыла поршневой, приёмистый двигатель, чутко идущий за коррекцией - ручкой, как "газ у мотоцикла".

Чувствуя машину как себя можно сесть "сходу", не зависая (как предписывает "Руководство")картинно, над площадкой, и не выжимая ненужную сейчас - на пустой машине - максимальную мощность из двигателя. А это в свою очередь позволит не вводить вертолёт в **"трясучий режим". Я научился этому и безо всякой рисовки, просто жалея машину сажусь так всегда, когда можно и даже нужно.
И тогда, от такого «маневра» несущий винт становится красивым «тюльпаном», а на меньших чем обычно оборотах при больших углах атаки лопастей несущего винта, лёгкая машина касается планеты практически не пыля.

Охлаждаем двигатель, выключаемся, и идём к вагончику кивая на ходу всем кого не видели сегодня.
Акимыч обернулся и качнул головой в сторону пытливо-любознательно глядящих на нас коллег.
На «его языке» это означало ...«А? Чего это?!».
Невольно подражая командиру, киваю: «Ага».
И, пожимаю плечами: ... «Не знаю».

Кивнул командир и дядь Жене, приветственно и молча, так как шел впереди.
Слышим, тот шлепнул ладонями красноречиво и напористо говорит кому-то:
- «Ну, что я вам говорил молодые люди!? Вот так и должен садиться командир!».

Но Акимыч - мой немногословный и спокойный как слон командир и человек - мотнув на его слова отрицательно, головой, ткнул большим пальцем за спину в «хвост с портфелем идущий след в вслед», как нитка за иголкой и коротко обронил:
- «Он садился».
И пошёл дальше, забивать места в подошедшем служебном автобусе.

Ещё не врубившись в происходящее слышу, на ходу:
- «Ну что, мужики! Кто кому, и сколько пива должен?! Сразу и возьмём. Завтра ж, выходной...».

Думаю всем понятно "какие мысли меня волновали, как нечаянного инициатора ставок"...

*
"Четвёрка" - ласковое и краткое название вертолёта Ми-4

**
Трясучий режим - режим перестраивающейся в воздушном потоке несущей системы, при зависании, когда обтекание им несущего винта "из косого, переходит в осевое" - сверху вниз, что вызывает сильную тряску вертолета т.к. несущая система - источник этих колебаний.

====

АН-2

Канал Дзен "Литературный салон "Авиатор""
https://dzen.ru/a/ZxNjwDtd8zOcLgrw

Владимир Пономарев. Он не лётчик, но эти воспоминания имеют прямое отношение к возможностям самолёта, и его пилотирования.
Выборочно из статьи.

Бабушка и мама работают в колхозе. На дворе 1954 год. Женщин везут во Фроловку на какие-то полевые работы, а я сижу с ними в кузове машины, потому, что в садик меня сегодня не повели почему-то. Смотрю по сторонам, вдруг бабушка стала обращать мое внимание, указывая пальцем на стоящие сбоку от дороги самолеты.

Это был Базковский аэродром. Мне они показались маленькими, наподобие игрушечных, наверное потому, что из-за малого возраста зрение было таким, что еще не могло точно определить расстояние до них. Так состоялась первая встреча с АН-2, которые летали в те времена, серьезно приподняв верхние крылья, как брови, солидно гудя с неба, чуть ли не чаще, чем ходили машины по нашему хутору. В любом случае пролет АН-2 заставлял всех поднимать головы и провожать это чудо, пока оно не скроется из вида.

Я как завороженный следил за полетом рокочущей над головой металлической птицы, выпускающей шлейф химических средств защиты растений в трёхстах метрах, за окраиной хутора. Иногда машина пролетала так, что было видно голову пилота, а мы с другом Сережей Боковым бегали по двору и кричали стишок, что-то вроде «самолет, самолет, забери меня в полет!».

Так родилась детская мечта летать, подняться в небо.

В десятом классе военкомат предложил пройти комиссию желающим поступить в военное училище. Комиссию не прошел по зрению. Мог обмануть, но не пытался, может и к лучшему. Мой коллега, Володя Зыков, рассказывал, как он, обманув врачей, проучился в лётном год, а потом его все равно разоблачили и исключили, как он плакал от этой утраты…

Поступил в миллеровский ДСХТ. Если была возможность, покупал билет и летал куда было надо на самолете: Миллерово- Базки, Миллерово-Ростов, Шахты, Семикаракоры, Кашары, благо, в мало-мальски крупном городе или селе был аэродром для пассажирской, сельхоз. и санавиации. Поэтому на миллеровском аэродроме АН-2 сновали, как пчелы, взлетали и садились каждые пять - десять минут.

А один раз был свидетелем того, как АН-2, пролетая южнее техникума, над хутором Кошкиным, задрав нос, пошел свечой вверх, остановился в воздухе, потом начал ложиться на спину, плашмя, вверх колесами - вниз, набрал скорость, спикировал, вышел из пике и полетел дальше. Скорее всего пилотам хотелось чего- то большего и они сделали петлю Нестерова. Мне на это смотреть непривычно и страшновато, все эволюции и движение были медленные, тяжелые, но АН доказал, что он – самолет.

После окончания учебы в ДСХТ довелось работать в Кашарском районе.

Первое, чем пришлось заниматься в хозяйстве, это ранне-весенняя подкормка озимых по мерзло-талой почве. Я отвечаю за погрузку удобрений со склада, за загрузку самолета тракторным погрузчиком, за то, чтобы на нужное поле было внесено столько селитры, сколько ее требуется по норме.

Как тут не пролететь на поле, чтобы убедиться в качестве работы! Летчики знают, что с ними работают чаще всего те, кто немножечко «болен воздухом», уважают их, закрывают глаза на требования и сажают агронома на струбцину, уложенную между креслами пилотов.

Полет рядом с пилотами сильно отличается от полета в пассажирском варианте! Видно, как земля быстро набегает под машину, затем с отрывом, медленнее, медленнее, уходя вниз, вдруг превращается в карту полей, на которых делали размещение сельхозкультур, отмечали, где размещены зябь, озимые и многолетние травы….

В душе - восторг! Заход на поле, гон, отсечка удобрений и подьём для разворота на следующий заход! Пилоты работают слаженно, груз высыпали, снова на погрузку! Моя задача это организовать работу так, чтобы не терять время на загрузке самолета, я летаю, поэтому экономлю его на земле, чтобы быстрее снова в воздух!

Пришло время обработок. Самолет отработал в Первомайском, еду туда знакомиться с пилотами. Погода дождливая, сыро, летчики живут в каком-то сарае с разбитыми окнами. Забираю их, едем в колхоз, показываю, что будут жить в одной из комнат медпункта. Теперь - на аэродром, осматриваем площадку, отвожу их к самолету. Приезжаю в правление, слышу самолет сел, но что-то долго гудит. Оказывается, ребята приземлились, а когда стали рулить на стоянку, шасси увязло в солонце, открывшимся после дождей.

Успокоил ребят, пригнал кировец, зацепили приводными ремнями от комбайна шасси аэроплана и отбуксировали машину на стоянку. Вид непривычный, даже фантастический: сухопутный корабль, трактор К-700, по полю буксирует корабль воздушный, самолет Ан-2, что бы это значило!?

На следующий день был привезен авиабензин, зеленый, как «Тархун», слит в пяти кубовую бочку, установленную на бетонные блоки. Бензовоз теперь – на подвоз воды, механик самолета заправляет воду для опрыскивания мотопомпой, входящей в комплект его оборудования, заправка бензином - ФЗА прямо из цистерны. Все готово, вперед!

В первом вылете пилотам надо сообщить диспетчеру куда-то, то-ли в Шахты, то-ли в Белую Калитву о начале работ по авиахимобработке. Для этого первый раз для устойчивой связи надо подняться метров на четыреста. Поднялись, сообщили.

Я на струбцине, мне надо показать пилотам поля, чтобы к соседям не залетели, если полетят сами. Сижу, любуюсь видом внизу, наверное, глупо улыбаюсь от счастья. Вдруг командир, Сережа, резко дает штурвал от себя. Нос АН-2 так же резко – вниз, моя голова упирается в потолок кабины, струбцина перестала резать бедра, мне очень интересно, ведь когда и где еще невесомость испытаешь! Скорость на приборе больше трехсот километров, второй пилот, Витаутас, кричит: «Серега, хорош!». Командир воздушного судна потянул штурвал – на себя, выравниваемся, теперь по хозяйству отметим порядок опрыскивания полей.

Серега как-то виновато говорит мне, что никогда в пике больше трехсот шестидесяти километров не получалось разгоняться. Это он думал меня испугать, а я не испугался, не вышло, решил как-то объяснить, почему сделал так.

Поднялись, летим. Серега в душевном порыве говорит: «Володя, давай поучу тебя летать! Витас, пересядь на струбцину!» Сажусь в правое кресло, надеваю наушники. Сергей показал, на какую кнопку жать для переговора между нами, обьяснил: «Даешь правой ногой – направо, левой – налево», как управлять штурвалом, я знал и так. Как писали классики – сбылась мечта идиота! Пробую слегка, как Аннушка слушает рули. Первое ощущение, что немного с задержкой, а общее впечатление от полета, когда сам рулишь, напоминает движение в лодке! Какой восторг!

На местности ориентируюсь, направление ветра знаю. Подлетаем к аэродрому. Для себя наметил, где коснуться колесами, чтобы не укатиться слишком далеко, потихоньку снижаюсь. Земля приближается все быстрее, вдруг осознаю, что намеченное место пролечу. Беру штурвал немного на себя, налево и так же чуть левой ногой, говорю: «Сережа, второй заход», он - «давай». На втором заходе все получилось. Приблизился к земле там, где хотел, штурвал на себя, сел на три точки! Сергей удивленно крикнул: «Ты что , раньше летал?»

- «Нет, Сережа, только во сне, а может в предыдущей жизни!».

Не рассчитал только одно, скорость упала сразу, пришлось докатываться на винте.

В этот день после разговора с диспетчером, Серега немного изменился в лице. Оказалось, с проверкой замполит прилетает. Мужик въедливый и немного пакостный.

С запада показался Ан-2, развернулся, приземлился. Вышла комиссия во главе с плюгавеньки мужичком - замполитом. Что проверять: полоса ровная, колдун колышется, выработка хорошая, быт устроен, сторож вооружен? – ДА(!).

Собрались улетать проверяющие. Как на грех, в стартере обошелся бендекс, не заводится машина замполита! Нового нет, старый буксует, к жизни не хочет возвращаться! Подходит замполит, мол не можете ли нас устроить на ночлег? Мычу, да, конечно, постараюсь…

Подходит Серега – "Володя ради бога, привези резиновый сапог и веревку, иначе нам конец!" Побежал, привез, смотрю. Пацаны надели сапог на лопасть, на сапог – петлю, подвели лопасть под сжатие, сапог – вверху, дружно дернули, и о, чудо! Двигатель завелся, только сапог залетел куда-то так, что я его и не нашел. Проверка улетела, угроза разоблачения миновала!