Сто дней на Урале - Н. Рундквист
ОНИ УМЕРЛИ ДОСТОЙНО
Участник поисков группы Дятлова и многолетний спутник Игоря М.А. Аксельрод склонен отвергать версию безумства. Моисей Абрамович любезно согласился встретиться со мной и рассказать о событиях 1959 года.
— Я хорошо знал Игоря Дятлова, — начал Моисей Абрамович. — Он учился в УПИ на радиофаке, на пятом курсе. За год до событий, о которых идет речь, мы путешествовали вместе по Приполярному Уралу. Игорь приглашал меня и в это, ставшее трагическим, путешествие, но я не смог, поскольку у меня были другие планы.
Вся подготовка проходила у меня на глазах и ничего не предвещало столь скорбной развязки. Они ушли, а мы продолжали жить своей жизнью, иногда вспоминая друзей. И вот проходит контрольный срок, день, другой, а от ребят никаких известий. Впрочем, первоначально особой тревоги это не вызывало, мало ли — задержались, затерялась телеграмма...
Наконец, институт организует поиски под общим руководством известного свердловского туриста Евгения Поликарповича Масленникова. Надо сказать, поиски были построены тактически безупречно. Четыре поисковые группы пересекли заявленный маршрут дятловцев в различных местах, что позволяло определить до какого места добрались путешественники. Пятая группа шла по их маршруту. Забегая вперед, скажу, что именно ею были обнаружены лабаз и палатка группы Дятлова.
Я попал в отряд, выброшенный вертолетом в район Отортена. Мы прошли десятки километров — никаких следов. Вдруг, шум двигателя. Не успели мы толком оглядеться, как над нами пролетел самолет и, дав круг, сбросил вымпел. Записка гласила: «Найдены пустая палатка и лыжи на склоне горы 1079». Лаконичное послание с неба не допускало никакой двусмысленности в отношении судьбы ребят. В подавленном состоянии мы пошли в указанное место.
Да, бесспорно, это именно их палатка стоит на мрачном склоне Солат-Сяхла. Я сам принимал участие в ее шитье в 56-м. Под палатку аккуратно, без спешки, уложены лыжи. Дата гибели ребят была установлена элементарно просто. В дальнем углу палатки лежал дневник с датой последней записи—2 февраля 1959 года. То есть туристы только начинали маршрут. В долине Ауспии они соорудили лабаз — закладку продуктов и снаряжения, ненужного выше границы леса. Это говорило о том, что ребята пошли в радиальный выход налегке, намереваясь через день-другой вернуться к базовому лагерю.
Прокурор после поверхностного осмотра палатки и ее содержимого дал указание свернуть ее. Единственное, что было зафиксировано кроме обнаруженного дневника, это—длинный вертикальный разрез палатки изнутри ножом.
В первый же день поисков в одном километре ниже по склону у основания могучего приметного кедра были сделаны страшные находки — окоченевшие трупы Кривонищенко и Дорошенко. Бросилось в глаза, что ребята были раздеты почти до нижнего белья. Под кедром оказались следы маленького костерка.
Рассосредоточившись по всему склону между палаткой и огромным кедром на границе леса, мы, вооруженные длинными щупами, начали последовательно зондировать склон. Выше кедра были обнаружены тела Игоря Дятлова, Зины Колмогоровой и Рустема Слободина.
На трупах не было никаких следов насилия, причиной их смерти было переохлаждение. На ногах ребят были лишь шерстяные носки. Это сразу породило версию, согласно которой ребята, потеряв контроль над собой, разрезали палатку и кинулись вниз по склону навстречу своей гибели. Что явилось причиной? Чаще всего это связывали с яркой близкой вспышкой, сопровождаемой грохотом взрыва, но вслух об этом тогда не говорили. И, в общем-то, это подтверждалось косвенными данными. Многие наблюдали неестественное свечение каких-то небесных объектов на Среднем и Северном Урале в начале 1959 года. Яркие шары, пролетающие в те дни по небу, видели в числе прочих известные туристы Г. Карелин, Р. Седов. Пульсирующий круг, движущийся по горизонтали, видел и я сам. О чем-то подобном сообщал один из февральских или мартовских за 1959 год номеров газеты «Тагильский рабочий».
Остальных дятловцев нашли уже весной, когда снег начал таять и по склонам гор побежали звенящие воды. Очередные зловещие находки ни в малейшей степени не прояснили ситуацию. Скорее, наоборот. Обнаруженные на лапнике в глубоком овраге недалеко от кедра тела четверых ребят имели разные травмы, совершенно необъяснимые по происхождению и не укладывающиеся ни в одну из выдвинутых до этого гипотез.
У Коли Тибо-Бриньоля у основания черепа обнаружена вмятина 7 на 9 сантиметров, у Любы Дубининой симметричный перелом 5—6 ребер, у Золотарева тоже переломы ребер, но, наоборот, все с одной стороны тела. Рядом с ранеными у лапника замерзшая фигура Колеватова.
После майских находок следствие, похоже, зашло в тупик. В связи с этим оно было закрыто, породив осторожные кривотолки о причастности военных к этой трагедии.
— И Вы склонны к военной версии? — спрашиваю я Аксельрода.
— Нет. Скорее, нет. Я часто думал об этой истории, и у меня сложилась своя версия. Игорь Дятлов организовал лабаз в долине Ауспии и собирался после небольшого кольца вернуться к своей заброске. Аккуратно уложив ненужные в радиалке вещи, ребята неспеша начали торить лыжню к перевалу восточное купола Солат-Сяхла. Ближе к вечеру погода стала ухудшаться, а потом и вовсе помела поземка и запуржило. (Это подтверждают метеоданные того дня). Ребята забрали несколько влево и потеряли ориентировку. Убедившись в этом, — с кем не случается такого в метель, — ребята совершенно правильно решили встать на ночевку. Они спокойно обработали часть склона, утрамбовали площадку, разложили лыжи вниз креплениями и поставили палатку. Дневниковые записи того вечера совершенно спокойны и не содержат ни драмы, ни ее предчувствия. Время не столь позднее, ребята неспеша ужинают, вспоминают прошлые путешествия, кто-то уже строит планы на будущее и ложатся спать.
Самые сильные и бывалые Дятлов и Золотарев ложатся, как всегда, с краев, в наиболее холодных и некомфортных местах. Дятлов в дальнем конце четырехметровой палатки, Золотарев у входа. Думаю, рядом с Золотаревым лежала Люда Дубинина, дальше Коля Тибо-Бриньоль, Рустик Слободин. Кто был в центре и дальше, не знаю, но четверо ребят у входа, по-моему, лежали именно так. Все уснули.
И вот глубокой ночью, когда лишь притихшая метель слегка качала скаты палатки, произошло Нечто. Грохот, шум и внезапный удар снежной лавины по части палатки, примыкающей к входу. Другая часть палатки, оказавшаяся под прикрытием большого снежного уступа, не пострадала, лавина пролетела над ней и умчалась вниз. Удар принимают на себя четверо крайних ребят. Голова аскетичного Тибо-Бриньоля вдавливается в объектив фотоаппарата, который за неимением лучшего, Коля нередко клал под голову. Различия в переломах ребер Дубининой и Золотарева объясняются их разными положениями во время сна — на спине и на боку.
Темнота, стоны травмированных товарищей. Выйти через вход невозможно. Кто-то выхватывает нож, разрезает палатку и помогает всем выбраться наружу. Игорь принимает решение немедленно вернуться к лабазу, где аптечка, теплые вещи, укрытие леса. И они пошли. Завывает пурга, перед ребятами белое безмолвие, окутанное темнотой. Сориентироваться точно не удается, и ребята спускаются к лесу, но не к тому, где лабаз, а, увы, к другому. У раскидистого кедра Игорь понимает, что спустились они не туда. Туристы ломают лапник и в овраге, укрытом от ветра, укладывают раненых друзей. Они отдают им всю теплую одежду и разводят костер. Умирает Коля Тибо-Бриньоль. Подавленные Игорь Дятлов, Зина Колмогорова и Рустик Слободин хотят вернуться к палатке, чтобы оттуда принести какие-то вещи, а может быть попытаться достичь лабаза. Неизвестно достигли они палатки или силы оставили их на подъеме.
— Остается ответить на совсем маленький вопрос — что явилось причиной схода лавины, какое «Нечто» придало ей силу? — спрашиваю я.
— Вероятно, этот вопрос останется открытым. Военные испытатели не берут на себя ответственность за трагедию дятловцев даже сейчас, когда поднялись завесы и над более зловещими событиями. Экстрасенсы, привлеченные мною для анализа ситуации, настаивают на вмешательстве параллельных цивилизаций. У большинства из нас, пропитанных материалистическими теориями, их выводы вызывают улыбку или даже раздражение. Но поднимите голову вверх и как-нибудь безоблачной ночью загляните в печальную глубину таинственных небес...
Моисей Абрамович замолчал.
Я вспомнил себя маленьким мальчиком, гуляющим за ручку с мамой. Как-то поздним вечером мама показала мне на небо со словами: «Смотри, Колюша, сколько звезд. Наверное, где-нибудь там тоже есть разумные существа»... Потом я представил лавину, налетающую на палатку:
— А почему палатка не была сметена лавиной?
— Она была очень слабо натянута и, приняв на себя удар, осталась на месте.
— А почему они ушли босиком? — Я задаю последний волнующий меня вопрос.
— Это объяснимо. Вниз ведет крутой склон, по которому безумно спускаться в полной темноте в скользких лыжных ботинках. Они ведь шли к лабазу...
В наступившей тишине жужжал какой-то прибор.
— А знаете, что в этой истории меня потрясло больше всего? — спросил Моисей Абрамович. — Это — первый вопрос матери Кривонищенко: «Скажите, Юра умер как мужчина?»
Они умерли достойно.
